Преступления, совершаемые по пьяной лавочке, у нас не в диковинку. Соберутся люди вместе выпить, поведут разговор на серьезную, а может, даже и возвышенную тему, да не дай бог разойдутся у них точки зрения, все, пиши – пропало. Хватают вилки, ножи, стулья, бутылки и начинают более доходчиво объяснять собеседнику, кто здесь прав. И вот уж глядишь, оппонент обмяк, и не то что языком – вообще уже ничем не шевелит.
Последствия этих дискуссий – от синяков и царапин до убийства. В сводках происшествий такие случаи фигурируют сплошь и рядом. И ничем бы по сути своей не отличалось от них очередное дело, рассмотренное Дзержинским районным судом Ярославля, если б не одно обстоятельство. Местом действия в нем стал вытрезвитель.
Здесь в одной палате теплым августовским вечером случай свел троих. Правда, собутыльниками они не были, привезли их из разных концов города в течение буквально получаса. Все были очень пьяны. Первым в палате вытрезвителя расположился 40летний рабочий Пятериков (имена действующих лиц изменены), человек семейный, но порой злоупотребляющий. Вслед за ним на соседней коечке примостился 35летний Голованов. Мужчина совершенно опустившийся, ни детьми, ни работой не обремененный и ничем в принципе, кроме паспорта с пропиской, от бомжа не отличающийся. Последним в палате нарисовался Старожилов, господин 44 лет, неработающий и сильно пьющий.
Вот у этих троих людей, волей случая оказавшихся в одно время в одном месте, да еще и отрезанных от внешнего мира крепко запертой дверью и решеткой на окне, в ходе полуторачасовой беседы и выявились некоторые расхождения во взглядах на жизнь. В частности, на роль и место в ней Голованова. Старожилов взялся утверждать, что если не брать во внимание такой формальный признак, как прописка, то по сути своей он есть бомж. Сам объект обсуждения с выдвинутой гипотезой не согласился, но веских аргументов в ее опровержение привести не сумел. Старожилов же гнул свое, даже начал обращаться к Голованову: «эй, бомж». Пятериков решил вступиться за младшего товарища и несколько раз стукнул Старожилова. Тот замолчал. Поскольку он продолжал молчать, даже когда в палате появились сотрудники вытрезвителя, пришлось вызывать «скорую помощь».
В больнице Старожилову был поставлен диагноз: «черепномозговая травма, ушиб головного мозга». Пролежав в реанимации две недели, так и не приходя в сознание, он умер. В медицинском заключении было указано, что причиной смерти явилась серозногнойная пневмония, которая развилась у пациента вследствие полученной травмы. В общем, на Пятерикова, стукнувшего в вытрезвителе Старожилова, было заведено уголовное дело. Сам он в принципе и не отрицал, что двинул тому пару раз, но все же не так сильно, чтоб тот помер.
– Старожилов поступил в вытрезвитель без телесных повреждений, о чем свидетельствует протокол фельдшерского осмотра, – сообщила газете помощник прокурора Дзержинского района Елена Смирнова. – А сразу оттуда его отправили в больницу, так что нет оснований считать, что травмы были им получены гдето в другом месте.
Расследование такого вроде бы простого дела оказалось нелегким занятием. Сотрудники вытрезвителя свидетельских показаний дать не могли, потому что, по их же словам, ничего не видели и не слышали. Хотя палаты оборудованы камерами видеонаблюдения, записей происходящего на пленку не ведется, они рассчитаны только на то, чтобы транслировать события на монитор, находящийся в комнате сотрудников. Но экран один, а палат несколько, и в тот момент, когда Пятериков ударил Старожилова, камера была включена в другом помещении. В общем, за то, что во вверенном их заботам учреждении один клиент забил другого, дежурившие в тот день двое стражей правопорядка понесли дисциплинарную ответственность.
Единственным реальным свидетелем был Голованов. Допросить его долго не удавалось: на повестки он никак не реагировал, а когда следователь несколько раз выезжал к нему на дом, Голованов был так пьян, что и говорить не мог, только мычал. Едва удалось его подловить во вменяемом состоянии и взять показания.
3 апреля суд Дзержинского района признал Пятерикова виновным и приговорил его к 6 годам лишения свободы.
Ирина КОСУЛЬНИКОВА